Сегодняшнюю войну нельзя назвать священной как таковой, однако же она перерастает в миф: и чем более жестоко ведётся борьба, тем сильнее впечатление, что среди мужчин и женщин сражаются боги. С одной стороны, чрезмерный и радикальный характер военных событий сам подталкивает рассматривать их через эсхатологическую рамку при всё возрастающих масштабах ужаса и разрушений. Насилие словно истончает мир. С другой стороны, очередное скатывание политиков к злодейству заставляет вернуться к вопросу о теодицее. Где же всемогущий Господь, и почему он настолько терпим к радикальному злу? Если же нет никакого Бога, которого это могло бы оскорбить, остаётся непонятным, почему сами люди творят бессмысленное зло? Как заметил однажды Славой Жижек, масштабы Холокоста таковы, что они, даже если не служат доказательством существования Бога, заново актуализируют теологию. Можем ли мы всё ещё быть спасены?

На этом фоне мы хотели бы вернуться к проблематике политической теологии, к которой обращались в одном из предыдущих выпусков нашего журнала (Том 3, № 2, 2015, «Политическая теология»). Наша задача состоит в том, чтобы подвергнуть критике политико-теологические структуры, лежащие в основе якобы рациониального поведения субъектов; дать отпор милитаристскому подъёму, который породил нынешний кризис; но также и исследовать теологическую логику самой критики (поскольку понятие критицизма глубоко укоренено в протестантском мировоззрении).